Неточные совпадения
Напротив,
при воздержании от
мяса, от всякой тяжелой пищи, также от пряностей (нужды нет, что они тоже родятся в жарких местах), а более всего от вина, легко выносишь жар; грудь, голова и легкие — в нормальном состоянии, и зной «допекает» только снаружи.
В числе деливших Нехлюдов заметил знакомого каторжного Федорова, всегда державшего
при себе жалкого, с поднятыми бровями, белого, будто распухшего молодого малого и еще отвратительного, рябого, безносого бродягу, известного тем, что он во время побега в тайге будто бы убил товарища и питался его
мясом.
Пища их главным образом растительная, но
при случае они не прочь полакомиться
мясом и рыбой.
Но надо отличать зверопромышленника от промышленника. Насколько первый в большинстве случаев отличается порядочностью, настолько надо опасаться встречи со вторым. Промышленник идет в тайгу не для охоты, а вообще «на промысел». Кроме ружья, он имеет
при себе саперную лопату и сумочку с кислотами. Он ищет золото, но
при случае не прочь поохотиться за «косачами» (китайцами) и за «лебедями» (корейцами), не прочь угнать чужую лодку, убить корову и продать
мясо ее за оленину.
— Во владение Кирилу Петровичу! Господь упаси и избави: у него часом и своим плохо приходится, а достанутся чужие, так он с них не только шкурку, да и мясо-то отдерет. Нет, дай бог долго здравствовать Андрею Гавриловичу, а коли уж бог его приберет, так не надо нам никого, кроме тебя, наш кормилец. Не выдавай ты нас, а мы уж за тебя станем. —
При сих словах Антон размахнул кнутом, тряхнул вожжами, и лошади его побежали крупной рысью.
Начиная с лестниц, ведущих в палатки, полы и клетки содержатся крайне небрежно, помет не вывозится, всюду запекшаяся кровь, которою пропитаны стены лавок, не окрашенных, как бы следовало по санитарным условиям, масляного краскою; по углам на полу всюду набросан сор, перья, рогожа, мочала… колоды для рубки
мяса избиты и содержатся неопрятно, туши вешаются на ржавые железные невылуженные крючья, служащие
при лавках одеты в засаленное платье и грязные передники, а ножи в неопрятном виде лежат в привешанных к поясу мясников грязных, окровавленных ножнах, которые, по-видимому, никогда не чистятся…
Она вся искрасна-желто-пестрая и
при первом взгляде имеет какое-то сходство с тетеревиной курочкой, на которую Действительно похожа складом тела, красноватыми бровями и вкусом
мяса, только несколько поменьше; глаза имеет черные, очень светлые, а ножки мохнатые, покрытые белыми перышками до самых пальцев.
Ромашов слышал, как из его развороченного на куски тела шел густой запах сырого
мяса, точно от туш, которые выставляют
при входе в мясные лавки.
При сильном телодвижении была предписана и другая пища, а именно: жирное баранье
мясо, от которого Софья Николавна также имела отвращение.
Во время обеда, за которым я даже словом не обмолвился
при детях о Кукуевке, что поняли и оценили после Полонские, — я вовсе не мог есть
мяса первый раз в жизни и долго потом в Москве не ел его.
Пока он рассматривал альбом и стоял перед зеркалом, в это время в кухне и около нее, в сенях, Самойленко, без сюртука и без жилетки, с голой грудью, волнуясь и обливаясь потом, суетился около столов, приготовляя салат, или какой-нибудь соус, или
мясо, огурцы и лук для окрошки, и
при этом злобно таращил глаза на помогавшего ему денщика и замахивался на него то ножом, то ложкой.
«Под угрозою тягчайшей ответственности воспрещается населению употреблять в пищу куриное
мясо и яйца. Частные торговцы
при попытках продажи их на рынках подвергаются уголовной ответственности с конфискацией всего имущества. Все граждане, владеющие яйцами, должны в срочном порядке сдать их в районные отделения милиции».
При одиночном воспитании лисенка постоянно между людьми и домашними животными дикость его постепенно уменьшается и он может сделаться совершенно ручным; но это требует беспрестанных забот и попечений, чтобы лисенок не ушел сначала, покуда еще не привык; притом его не должно кормить мясною пищею и особенно сырым
мясом.
Каждый день, каждая лекция несли с собою новые для меня «открытия»: я был поражен, узнав, что
мясо, то самое
мясо, которое я ем в виде бифштекса и котлет, и есть те таинственные «мускулы», которые мне представлялись в виде каких-то клубков сероватых нитей; я раньше думал, что из желудка твердая пища идет в кишки, а жидкая — в почки; мне казалось, что грудь
при дыхании расширяется оттого, что в нее какою-то непонятною силою вводится воздух; я знал о законах сохранения материи и энергии, но в душе совершенно не верил в них.
В походном, наскоро сколоченном из досок зверинце Иоганна Миллера сторожа еще не успели зажечь ламп для вечернего представления. На всем лежит тяжелая полумгла. Железные решетки, клетки, барьеры, скамейки, столбы, поддерживающие крышу, кадки с водою и ящики для песка кажутся
при этом умирающем мерцании осеннего вечера нагроможденными в беспорядке. Воздух насыщен острым запахом мелких хищников: лис, куниц и рысей, смешанным с запахом испортившегося сырого
мяса и птичьего помета.
Царь свесил
при себе
мясо: видит, точно, обманули.
Зверь не таков.
При виде крови глаза его загораются зеленоватым огнем, он радостно разрывает прекрасное тело своей жертвы, превращает его в кровавое
мясо и, грозно мурлыча, пачкает морду кровью. Мы знаем художников, в душе которых живет этот стихийно-жестокий зверь, радующийся на кровь и смерть. Характернейший среди таких художников — Редиард Киплинг. Но бесконечно чужд им Лев Толстой.
И потому ее построили
при большой дороге, по которой ездят в Нарву на базар и к бойням, где режут животных на
мясо.
— Чему же не легкому быть, кости да кожа… Нет, видно, учеба-то ваша
мясо не растит, а о жире и забыть
при ней надо…
Только духовная связь, существующая между родителями
при зачатии ребенка, кладет на него для них печать дорогого существа, в прочих случаях он является лишь куском
мяса, каковыми кусками
мяса были друг для друга и отец, и мать.
Помню то отвращение, с каким первоначально услышал я гнилостный запах разложения, то чувство нестерпимой брезгливости и даже страха, какое испытал я
при первом прикосновении моих живых пальцев к гниющему
мясу.
«
Мясо, тело, chair à canon!» [
Мясо для пушек!] думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивал не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса
при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.